RoboScope: разгрузить врача-патоморфолога и повысить качество его работы

В течение года в России производится свыше 7 млн патоморфологических исследований. И эта цифра имеет тенденцию к росту. При этом значительная часть парка оборудования — не цифровые. Все это увеличивает нагрузку на врачей, что не лучшим образом отражается на конечном качестве. Аппаратно-программный комплекс RoboScope помогает системно решать основные проблемы патоморфологической службы. Как именно? Об этом evercare.ru рассказал CEO проекта Илья Ефремов.

— В чем смысл RoboScope?

— Начну с того, что согласно статистическому исследованию 2020 года “Состояние и основные задачи патологоанатомической службы РФ”, в России производится свыше 7 млн патоморфологических исследований год. Это примерно 42 млн стекол. Наблюдается тенденция к увеличению числа таких исследований, при этом служба испытывает дефицит кадров. То есть, проще говоря, работы много — людей мало.

При этом в лабораториях недостаточно места для хранения гистологических препаратов, да и срок годности стекол ограничен. Но периодически возникают ситуации, когда надо что-то сравнить, перепроверить, а “стекло” уже для этого непригодно. 

Другим неудобством является то, что у врачей-клиницистов нет доступа к результатам исследования, или их надо слишком долго ждать. В большинстве медицинских центров отсутствует цифровая система хранения и передача оцифрованных данных. Нет и телемедицинской патоморфологической службы, хотя в условиях дефицита специалистов она могла бы повысить доступность данного вида помощи для пациентов, что особенно критично, например, в онкологии.

Если говорить глобально, существует тренд к цифровизации медицины, но наша патоморфологическая служба за ним не успевает. Не успевает из-за того, что технологические решения стоят очень дорого, это, на наш взгляд, основная проблема. Сейчас создаются референсные центры как решение этой проблемы. Мы же предлагаем не переделывать существующую патоморфологическую службу в централизованную систему референсных центров, а дооснастить ее доступным оборудованием. RoboScope на это способен.

Цифровизация этой отрасли, помимо решения существующих проблем, открывает еще и огромные перспективы. Если вместо физических препаратов будут оцифрованные копии, лучше будет всем: и клиницистам, и диагностам, и пациентам. 

RoboScope позволяет автоматизировано (без участия человека) проводить сканирование и оцифровку гистопрепаратов в открытом и широко применяемом в России и мире формате DICOM. Комплекс легко встраивается в любое медицинское учреждение как со стороны приема потока данных на оцифровку, так и со стороны выгрузки этих данных: можно хранить их локально или выгружать в какую-либо МИС, ЛИС или телемедицинскую платформу. Сейчас мы успешно работаем с NetHealth как с получателем оцифрованных данных.

Мы стремимся усовершенствовать многие процессы, связанные с патоморфологическими исследованиями, улучшить их качество и повысить точность постановки диагноза, для пациента. 

В дальнейшем цифровизация открывает возможности для создания датасетов, применения машинного обучения и искусственного интеллекта, для обучения на виртуальных препаратах, внедрения теленаставничества, что даст толчок развитию телемедицины и патоморфологии. А доступ к информации широкого круга врачей позволит реализовать междисциплинарный подход при ведении сложных пациентов.

Решение ориентировано на патоморфологические отделения, судебно-медицинские центры, рефренсные центры и т.д.

— Как выглядит ваш продукт?

— Комплекс состоит из системы управления и анализа данных, который внешне напоминает тумбу, светового микроскопа с подвижным столом и камерой. Врачу не нужно иметь компьютер, чтобы пользоваться нашим продуктом. Он будет поставляться сразу с монитором и мышью — то есть специалист получает готовое решение. Нет никаких особых требований к помещению, где должен стоять RoboScope. 

Одна из ключевых идей заключается в том, чтобы избавить врача от необходимости находиться рядом с микроскопом. С ним справится средний медицинский персонал. Врач может смотреть оцифрованные изображения в своем кабинете или дистанционно из любой точки. 

— На каком этапе сейчас находится ваш проект?

— У нас готов MVP. Мы сейчас дорабатываем его до состояния “финальный продукт” и  готовимся к тому, чтобы подать документы в Росздравнадзор для регистрации комплекса в качестве медицинского изделия.

Хочется отметить, что основная наша цель как команды, как проекта и как стартапа — это создать продукт, продукт, который улучшит жизнь людей. 

— Есть ли у вас партнеры?

— Пока никаких соглашений мы ни с кем не заключали, но интерес к нашему продукту есть. Со стороны как медицинского, так и научного сообществ. Например, у нас было несколько обращений от врачей, которые видели нашу презентацию. Они хотели знать, когда будет готов RoboScope и когда его можно будет приобрести. 

Есть интересные задумки с партнерами из NtechLab, которые занимаются разработкой решений на базе искусственного интеллекта. Сейчас на базе ЦНИИ туберкулеза они занимаются оцифровкой данных, которые впоследствии станут основой для обучения нейросети. Ничто не мешает нам перестроиться под другую задачу — оцифровку флуоресцентной окраски стекол для определения туберкулеза. И поскольку речь идет о научной, а не медицинской деятельности, то тут регистрация медицинского изделия не требуется. Схожая ситуация с тестом Папаниколау, у нас есть коллеги, которые разрабатывают программные решения для работы в этом направлении и им нужен АПК для оцифровки, это уже третье направление, но мы смотрит и туда тоже.

Как видите мы довольно гибкая команда, и я хотел бы это отметить. Так как мы контролируем и программную и аппаратную части, мы может легко перестраиваться.

— Насколько сильно вы зависите от западных поставок комплектующих?

— В нашем продукте есть некоторые комплектующие импортного производства, но они все выпускаются в азиатском регионе. От европейских и американских поставщиков мы полностью независимы. Что касается программной части, то это либо собственные разработки, либо — из открытых источников. Мы постарались сделать наш продукт максимально отечественным, чтобы в том числе обеспечить его доступность в самом широком смысле слова, включая ценовую. Наша концепция заключается в том, чтобы предложить рынку недорогое цифровое оборудование, которое будет закрывать основной объем самых востребованных задач. 

Согласно вышеупомянутому исследованию патологоанатомической службы, почти 40% парка патоморфологического оборудования в стране — старше десяти лет и нуждается в замене. К тому же в обозначенный период продолжали закупать световые микроскопы, которые рано или поздно придется поменять на цифровые. Мы претендуем на то, чтобы занять этот рынок, — предложив доступный вариант с множеством преимуществ. 

При этом мы рассматриваем разные бизнес-модели, в том числе cost-sharing, при которых оборудование предоставляется бесплатно, а монетизация происходит за счет взимания платы за исследование, то есть за стекло. Мы готовы предложить сервисное обслуживание с постоянным upgrade, нацеленным на расширение функционала комплекса.  

— За счет каких средств реализуется проект?

— Пока это собственные инвестиции. Но мы получили статус резидента Сколково и планируем получить гранты этого фонда. Также подали заявку на грант Фонда содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере Бортника. Ведем переговоры со стратегическими партнерами для привлечения инвестиций. 

— Есть ли у вас конкуренты?

— Конечно, подобные цифровые комплексы на рынке есть, но они ориентированы на другие ниши. Это оборудование более высокого класса, в первую очередь их “оптическая” начинка, что предопределяет более высокую стоимость. Их аппараты дороже нашего в разы. Есть стартап на российском рынке, который занимается аналогичным проектом, но, честно говоря, кроме нескольких статей в интернете о них мало что слышно. Не понятно, есть ли у них MVP, на какой стадии коммерциализации идеи они сейчас находятся. 

С учетом конкурентных преимуществ, о которых я сказал выше, мы видим для себя очень хорошие перспективы. 

Беседовала Екатерина Погонцева